читать дальшеЯ сразу поняла, что с тобой не будет по-другому, и согласилась на все, лишь бы только изредка вдыхать запах твоих волос, изредка касаться кожи. Что мы? Кто мы в этой огромной мясорубке реальности, и как смела я надеяться, что мои романтические мысли могут оказаться сильнее всего остального. Что есть мысли? Паутина, невесомая паутина того, что никогда не случиться, и никогда не произойдет, что-то, что дорисовывает реальность, додумывает ее за нас на автопилоте, в соответствии с теми настройками и мотивами, какие мы выставили в своей голове. Именно в них я и жила все эти долгие годы, а ведь считала себя бесконечной реалисткой. И как было не считать, если мы постоянно попадали в переделки, все заказы были связаны со смертельной опасностью… я каждый день рисковала своей жизнью, и не замечала этого годами. Потому что со мной были спасительные мысли. Когда кто-то наставлял на меня курок в очередной раз, я не чувствовала опасности. Скорее инстинктивно демонстрировала страх и какие-то эмоции, потому что так должно быть. На самом деле, в этот момент я видела только лишь пульсирующую венку у тебя на шее, красивый изгиб мускулов на руке, легкую пренебрежительную ухмылку твоих губ. Невероятно. Я не видела все эти года ничего и никого, только лишь тебя… буря эмоций накрывала меня, вихрем уносила туда, куда никогда не попадут хорошие девочки. А я, каким-то непостижимым образом, благодаря какой-то смутной мозаике калейдоскопа, очутилась там. И теперь этот калейдоскоп разбился, его стенки осыпались, узор принял уродливый вид, а потом и вовсе рассыпался по этому холодному песку, где я лежу сейчас, пронзив насквозь все мое нутро.
Мне кажется, я будто пригвождена к этому песку. Мое тело такое тяжелое, я никогда не смогу пошевелиться, никогда, Джо...





И теперь я думаю, писать ли продолжение. Вот до чего человека доводи отсутсиве работы и необходмость сдавать research project